Домовые иконы таких великих событий Священной истории, как, например, Благовещение или Преображение – определённая редкость. Количественно они сильно уступают универсальному сюжету «Воскресение-Двенадцать праздников». Именно эта икона была широко распространена в быту – она считалась наделённой максимальной святостью за счёт концетрированной массы изображений, да и просто казалась практичнее. А образы отдельных «Праздников», как правило, произведения храмовые
читать далее...Домовые иконы таких великих событий Священной истории, как, например, Благовещение или Преображение – определённая редкость.
Количественно они сильно уступают универсальному сюжету «Воскресение-Двенадцать праздников». Именно эта икона была широко распространена в быту – она считалась наделённой максимальной святостью за счёт концетрированной массы изображений, да и просто казалась практичнее. А образы отдельных «Праздников», как правило, произведения храмовые.
Всё-таки праздник на Руси – явление социальное, обязательно связанное со встречей всей общины в приходском храме (иногда он был один на множество весьма отдалённых деревень). Праздничное событие, а, стало быть, и икона этого события, выложенная на церковный аналой, собирала вокруг себя весь местный люд. Держать же образ отдельного праздника в личном моленном обиходе имело мало практического смысла.
Но, конечно же, до нас дошли не только крупные праздничные иконы, но и вещи более скромного формата, «аналойные». Иногда «аналойный» размер (это примерно 30Х26 см) называют «домашним». Действительно, по традиции, большинство личных, «домовых» икон именно этих параметров. Но в данном случае слово «аналойный» возвращает нас к своему первичному значению: многие иконы, представленные в этом разделе, скорее всего, хранились в алтаре церкви до соответствующего праздничного дня, когда, выложенные на особый столик-аналой в центре храма, они чествовались всем миром. В отличие от образов личного пользования, окружённых почитанием только одного человека или его семьи, храмовые аналойные вещи когда-то объединяли молитвенные чувства сотен верующих многих поколений, что, разумеется, наделяет такие иконы какой-то особой царственностью.
Интересно, случаен ли устоявшийся в русской культуре «аналойный» размер иконы? Возможно, что нет. Ведь если целиком заполнить этот формат изображением лика, то его размеры примерно совпадут с размерами реального человеческого лица. Оно, оказывается, соразмерно Божественному. «Аналойный» размер иконы будто бы негласно проповедует, что Творец, создавший человека по Своему образу и подобию, гораздо ближе к Своему детищу, чем это может порой показаться.
